ТВ дрожащая или право имею

Новости, сериалы, развлекательные передачи — три кита, на которых держится телевидение. В разных странах акценты расставлены по-разному, но в Украине исторически сложилось так, что новости — ключевой элемент программной сетки.

Когда я возглавил новостную службу на «1+1» в 1996 году, нам -представителям первой волны постсоветской журналистики -было по 25-30 лет. Многие ребята уже успели поработать на западные СМИ и хотели внедрять эти стандарты в Украине. Это было в новинку, это было интересно, это был не совковый язык, а язык фактов, аналитики. Со временем все менялось, колебалось то в одну, то в другую сторону.

Сейчас на «1 + 1» мы сознательно подходим к новостям как к «инфотейнменту». Хотя сам я воспитывался на Би-би-си, очевидно, что вкусы и предпочтения аудитории сильно изменились. В 90-е

годы можно было просто говорить то, о чем молчали советские газеты, и этого было достаточно. Тогда к прессе относились серьезно, она должна была информировать и анализировать, а сейчас эта роль отведена интернету, журналам, но уж никак не телевидению. У нас есть картинка — мы можем ее красиво и ярко подать. Конечно, мы должны оперировать фактами, но как мы их преподносим — уже наше дело. Мы считаем, что заставлять зрителя скучать у телевизора неправильно.

У ТСН всегда было очень эмоциональное отношение к происходящему, независимо от того, бытовой это случай или политическое событие. Наш лозунг — «ТСН вражає». Но количество ужасов, которые приписывают нашим новостным выпускам, сильно преувеличено. Новости на «плюсах» — это то, что происходит на соседней улице, с вашей бабушкой, с тещей. В этом наша главная ценность: мы близки к нашему зрителю. Именно поэтому он нам доверяет. Именно поэтому у новостей на «плюсах» самые высокие рейтинги.

Крен в «инфотейнмент» начался года три-четыре назад. Наверное, это главная тенденция последних лет. В России вообще произошло формальное разделение: есть государственные новости, а все остальное где-нибудь в программе «Пусть говорят».

В принципе, объективные новости могут быть только в информационных агентствах, да и то не всегда. Они публикуют факт, цитату. Это точка отсчета для всех остальных, кто потом эту информацию интерпретирует. А дальше уже идут варианты того, как ее продвигают, как продают ее зрителю.

Учитывая, что почти все украинские телеканалы дотационные, очевидно, что для их владельцев новости — важный элемент. Другое дело, как хозяева каналов и редакционные коллективы договариваются между собой. В своей карьере я довольно часто сталкивался со случаями, когда нужно было идти на компромиссы. Иногда я на них шел, иногда — нет. Но искажать факты так, как это, например, делают наши российские коллеги, когда рассказывают о событиях в Украине, мы просто не сможем. В 2004 году украинские журналисты получили очень серьезную прививку. Одно из немногих достижений того времени состоит в том, что осталась реальная, не декларированная свобода выражения мнений.

Даже когда мы говорим про то, какие новости показывает «Интер», то должны помнить, как к событиям на Майдане относятся на востоке Украины. Может же губернатор Харьковской области прийти на сессию облсовета в майке «Беркута»? Значит, такое у него мнение. Значит, есть и такая правда.

В целом, у нас сложилась удивительная ситуация в медиа-пространстве. Основные телеканалы представляют настолько разнообразную информацию, что зритель, посмотрев несколько каналов кряду, получит полную палитру красок. Она не всегда будет радужной — чаще всего с негативными оттенками. Но тем не менее он составит для себя всеобъемлющую картину мира со всеми возможными акцентами. А по мере того, как растет популярность интернета, социальных сетей, у нас сейчас вообще одна сплошная информационная планета.

Могу сказать о себе: когда какие-то вещи расходились с моими представлениями и ценностями и я не мог на них никак влиять, я сразу отходил в сторону. Не в моем характере делать что-то и думать, что я буду гореть за это в аду.

Когда на телевидение начали приходить «темники» из администрации президента, я работал на «Новом канале». В 2004 году мы сознательно сократили выпуски новостей. У нас были свои сложности, но мы прошли тот период с меньшими потерями, чем остальные каналы. По крайней мере, у нас никто не увольнялся. А журналисты «1 + 1» после Оранжевой революции с экрана телевизора извинялись. Видно, было за что.

О «темниках» тогда много говорили. Это были обычные листы бумаги, на которых писали «делать это» и «это не делать», «здесь акценты такие и такие», независимо от того, есть факты или фактов нет. Ведь даже если за окном зима, можно наложить на картинку какой-то фильтр или мозаику и представить, что там лето.

Главное, что произошло за эти десять-пятнадцать лет, — украинские журналисты заняли достаточно активную гражданскую позицию. Об этом свидетельствуют и протесты, и пикеты, и то особое внимание, которое правоохранительные органы начали уделять журналистам в последние несколько недель. И тот факт, что основные законы, которые в первую очередь волновали журналистов, отменили, говорит о том, что нас все-таки услышали.

Если у тебя есть убеждения, ты всегда найдешь возможность их отстаивать. Насколько я знаю, «Громадське ТВ» работает практически на добровольных началах, там не особо платят, если платят вообще. Даже в самые тяжелые времена 2004 года был «Пятый канал», была «Украинская правда». Все тогда пригнули головы, но на колени не становились. Это еще одно подтверждение того, что медиа-пространство Украины никогда не будет таким, как в России, это просто нереально. Здесь всегда будет потребность в свободе выражения мнений, в свободе собраний. Это позиция не только журналистов, но и зрителей, а значит, медийные феномены будут возникать постоянно. Сегодня это «Громадське» или «Эспрессо», завтра это «Капучино» или какая-нибудь «Общественная палата №6». Если ты не хочешь быть разменной монетой в играх политиков и бизнесменов, то не будешь.

Post Author: admin