Будь то приобретенное слабоумие или депрессия, ключ к пониманию этих заболеваний находится в руках нейроиммунологии.
Все началось со спазма в правой руке. Два года назад Джон — житель Лондона, владелец магазина а-ля «сделай сам» обратил внимание, время от времени его основную действующую руку словно замыкало, после чего она сгибала несколько секунд под неестественными углами. Будучи в сознании, Джон не мог контролировать свои движения. Спазмы повторялись снова и снова, по несколько раз в день, пока то же не стало происходить и с левой рукой. Через некоторое время прогрессирующие судороги распространились на ноги и даже на лицо, регулярно повергая всё его тело в жутковатую пляску конечностей.
Вскоре Джон начал терять память. Оказалось, что он ничего не помнит о незабываемой поездке с женой по Нилу. Интенсивность спазмов возрастала. Озадаченный врач направил его к невропатологу, который назначил массу анализов, в том числе МРТ, ЭЭГ и люмбальную пункцию. Никаких патологий выявить не удалось. Так в чем же причина столь странных симптомов?
«Это психогенная реакция», — резюмировал невропатолог. В общем, «горе от ума». «Лечения не существует, но это и не беда. Со временем пройдет», — пообещал он.
К счастью, для д-ра Сароша Ирани (Sarosh Irani), невропатолога из Оксфордского университета (Великобритания), подобный случай оказался не первым в его практике. После знакомства с Джоном он пришел к выводу, что имеет дело с фациобрахиальным дистоническим тиком — недавно описанной разновидностью аутоиммунного заболевания, изучением которого он и занимается вместе с коллегами из Лондона и Австралии. Корни недуга Джона вовсе не в психологии. Судороги возникают из-за атаки на мозг со стороны N- иммунной системы.
В ожидании результатов анализов крови Джону провели курс терапии стероидными препаратами, используемыми в лечении аутоиммунных заболеваний из-за их способности подавлять воспалительные процессы и иммунную систему в целом. Через 10 дней спазмы прекратились, Джон смог одолеть болезнь и вернуться к нормальной жизни,
Но как бы ни изумлял его пример, подобный случай далеко не единственный. Я и сама извлекла прямую пользу из быстрого прогресса этого направления медицины. Всего пять лет назад у меня обнаружили недавно открытую форму аутоиммунного энцефалита, который поначалу едва не приняли за психическое расстройство.
За последнее десятилетие тема взаимодействия мозга и иммунитета по-настоящему увлекла ученые умы. Головной мозг и без того долгие годы пребывал в эпицентре научных интересов, а вот иммунная система по большей части оставалась в тени. Но с этим покончено. Иммунитет и его взаимодействие с нервной системой попали в поле зрения передовой науки, и результаты первых исследований уже показывают, что некоторые нейродегенеративные или другие ранее неизлечимые заболевания вполне поддаются лечению. А может быть, и другие заболевания неустановленной этиологии развиваются из-за самопроизвольного иммунного ответа.
Прогресс в лечении
Лишь в середине 1990-х годов стало ясно, что метки иммунной системы могут проходить гематоэнцефалический барьер (ГЭБ) — похожий на лоскутное одеяло слой, образованный стенками кровеносных сосудов, который защищает мозг от патогенов остального организма. Появились научные публикации на эту тему, и выяснилось, что антитела проникают через ГЭБ при развитии некоторых видов рака, которым сопутствует так называемый паранеопластический синдром.
В 2005 году д-р Хосеп Далмау (Josep Dalmau) из Пенсильванского университета (США) обнародовал результаты исследования, описывающего небольшую группу пациенток с излечимой формой аутоиммунного энцефалита. Больные страдали психозами, аффективными расстройствами, были отмечены агрессия, спутанность сознания, нервные тики. Вскоре удалось обнаружить антитела, которые связывались с так называемыми NMDA-рецепторами в отделе мозга, отвечающем за обучение, память и поведение. После курса лечения эти рецепторы удалось разблокировать, и заболевание перешло в ранг излечимых.
«В 2005 году, по мере того как мы выявляли новые антитела, антигены и заболевания, эта проблема стала привлекать внимание, — говорит Далмау. — Когда врачи осознали, что отдельные группы заболеваний в этой расширяющейся категории можно легко выявлять и даже лечить, интерес к ним значительно вырос». Сейчас ученые идентифицировали как минимум 13 разных типов аутоиммунного энцефалита, и все они вызваны антителами. В этом году Далмау опубликовал в медицинском журнале Lancet статью, описывающую около 600 пациентов с NMDA-формой аутоиммунного энцефалита, многие из которых посещали психиатра в течение первой недели после проявления симптомов. Из них только около 4% демонстрировали также симптомы расстройств психики (но без таких неврологических проявлений, как судороги). Выводы из этих изысканий, несмотря на небольшую выборку, до сих пор будоражат умы психиатров и неврологов.
«Это было ошеломляюще — осознавать, что есть заболевание, при котором пациентов вообще не обследовали неврологи, а вместо этого их прямиком направляли в психиатрические лечебницы с ошибочным диагнозом, во всяком случае, в первые месяцы развития болезни», — говорит Далмау, возглавляющий программу по нейроиммунологии в Барселонском университете (Испания). Другие специалисты стараются связать аутоиммунные процессы и распространенные психические расстройства — депрессию, синдром навязчивых состояний, посттравматический стресс и биполярное аффективное расстройство. Но однозначных результатов пока нет.
Исследование на базе университета Лойолы в Мэриленде (США) показало, что у пациентов с депрессией наблюдается повышенное содержание белка интерлейкина 6, молекулы которого участвуют в воспалительном процессе и вырабатываются клетками иммунной системы. Эти же молекулы связаны с некоторыми сердечно-сосудистыми заболеваниями. Проведенная в Дании работа, результаты которой опубликованы в журнале JAMA Psychiatry, продемонстрировала, что у пациентов с аутоиммунными заболеваниями вероятность возникновения аффективных расстройств выше на 45%. В то же время авторы всех этих исследований признают, что установить точную природу этих взаимосвязей не так просто.
