Ладожский «титаник»

8 сентября 1941 года вокруг Ленинграда сомкнулось кольцо немецко-фашистских войск. 1б сентября у причала в районе Осиновецкого маяка сформировалась группа из почти 1500 человек, ждущих отправки на Большую землю. Но добраться до пункта назначения удалось немногим…

К сентябрю 1941 года Ленинград оказался в блокаде, хотя эвакуацию еще можно было проводить относительно безопасно, доставляя жителей города по железной дороге на берег Ладожского озера и далее водным путем до порта в Новой Ладоге. В основном здесь собрались курсанты и офицеры Высшего военно-морского инженерного училища имени Дзержинского, Гидрографического училища имени Орджоникидзе и Военно-медицинской академии, а также члены их семей — жены, дети, родители. С Финляндского вокзала до пункта эвакуации партия добралась благополучно, и теперь огромная группа людей ожидала посадки на транспорт. Вот только вместо ожидаемого пассажирского теплохода в 17 часов буксир «Орел» подтащил к причалу огромную деревянную баржу с бортовым номером 725, как оказалось, предназначенную для перевозки скота.

Роковой рейс

Однако других вариантов не было, и люди под руководством командиров в организованном порядке стали спускаться в пропахший навозом трюм. Спустя шесть часов погрузка была закончена, но капитан буксира Иван Ерофеев отчаливать от пирса не торопился. Опытный моряк, он прекрасно знал коварный характер Ладоги и, поняв, что скоро штиль перерастет в шторм, пытался убедить военное начальство отложить рейс, который должен был длиться более полусуток. Однако приказ отмене не подлежал, и Ерофеев скрепя сердце скомандовал: «По местам стоять, со швартов сниматься!»

К сожалению, плохие предчувствия не обманули морского волка. Через три часа хода по акватории ветер резко усилился, в результате чего волнение стало стремительно расти и скоро достигло 7 баллов. Но морская болезнь была не самым страшным испытанием для путешественников. Еще через час в результате килевой качки оборвался буксировочный трос, и баржа оказалась во власти жестокого шторма.

Спустя еще полчаса гигантские волны, ударявшие в борт, стали разрушать деревянную обшивку, что привело к проникновению в трюм воды. Чтобы хоть как-то заделать пробоины, пошло в ход все, что было в багаже пассажиров, — полотенца, вещмешки, смены прихваченного в дорогу нательного белья. Но применение этих подсобных средств должного эффекта не дало, и люди бросились на палубу, надеясь найти там спасение от поступающей воды. Вот только центральный люк был задраен, а путь через кормовой отсек оказался «дорогой смерти». «Счастливчиков», которым удалось выжить в давке на трапе, наверху сметал за борт болтающийся из стороны в сторону незакрепленный румпель — трехметровый металлический рычаг, служащий для управления «пером» руля баржи. Да и многих, удачно избежавших столкновения с ним, тут же в озерные глубины слизывали огромные волны, перекатывающиеся через палубу.

 

Трусы и герои

Тем временем баржа все больше давала крен. Увы, на борту не было никаких средств для откачки воды, за исключением малоэффективной небольшой ручной помпы и нескольких пожарных ведер. Не помогло и сбрасывание за борт грузов, находящихся на палубе. На траверзе маячили буксир «Орел» и канонерская лодка «Селемджа», но подойти к терпящему бедствие судну они не могли из-за усилившегося до 10 баллов шторма. Да и добраться до них не было никакой возможности — на барже отсутствовали не только пробковые плоты, но даже элементарные спасательные круги. А тут еще баржа подверглась пулеметному обстрелу немецкими истребителями. К сожалению, в этом аду даже военные с крепкими нервами не выдерживали стресса. То тут, то там раздавались выстрелы: офицеры, имеющие при себе табельное оружие, не только сводили счеты с жизнью, но и убивали своих родных. Иные в отчаянии бросались в холодные воды Ладоги в надежде доплыть до буксира или канонерки, ведь многие курсанты ВМФ были неплохими пловцами. Однако не всем, даже используя подручные средства в виде досок обшивки или канистр, удалось благополучно закончить этот заплыв. Около шести часов утра от баржи остался только «скелет» в виде шпангоутов и рангоутов, скрепленных палубой с возвышающейся над ней рубкой. Еще один шквал — и последнее убежище несчастных было уничтожено. Теперь уже можно было не осторожничать, и буксир «Орел» на полных парах понесся к месту, где барахтались пассажиры рокового рейса.

А вот командир «Селем-джи» идти на помощь не торопился. И только после того как руководитель перехода, заместитель начальника базы Ладожской флотилии контр-адмирал Заостровцев по рации пообещал лично расстрелять труса, а перегруженный буксир «Орел», принявший 216 потерпевших по приказу командования взял курс на Новую Ладогу, «Селемджа» подошла к месту катастрофы и подняла на борт оставшихся на плаву 26 человек. Как потом стало известно, баржу должна была конвоировать еще одна канонерская лодка «Шексна». Однако почему-то, выйдя в акваторию раньше «Орла» с баржей, она дожидаться их не стала и прямиком отправилась в Новую Ладогу.

Post Author: admin