Были, конечно, моменты узнавания. Например, я как-то поехала на море отдыхать и, естественно, вышла на пляж в купальнике. Он был красный, только без медицинских крестов. И тут ко мне подбегают ребята, приносят стул, зонт и, конечно, журнал и просят автограф. Еще забавно получилось в день рождения моего мужа. Ему исполнилось 36 лет, но праздновали мы через полгода, поэтому вечеринка называлась «36,6» и была в медицинском стиле: он нарядился доктором, а я — медсестрой. Вот тут до гостей и дошло, что я та самая медсестра, и у меня наступили свои пятнадцать минут славы.
Видишь, какой успех! Жалко, что ты ушла из медсестер. Это была твоя лучшая роль.
Уточню: фотороль. И если развивать эту тему, то мы к диафильмам вернемся. А мне все же хочется играть для людей живьем.
Тогда поскорей расскажи, где ты играешь для них живьем.
На данный момент за мной закрепился живой образ Китти из мюзикла «Чикаго». Когда я прихожу куда-то на кастинг, меня спрашивают: «А вы где работали?» «В Чикаго». — «А, это вы там из автомата всех расстреливаете?»
Счастливая ты, Маша! Ведь у всех нас порой возникает желание взять автомат и кого-нибудь расстрелять. Например, когда в очереди нахамили или просто грустно.
Ой, да… Это тако-о-о-ой кайф!
И сколько раз в неделю ты могла себе это позволить?
Так… Было шесть рабочих дней и в выходной два спектакля. Восемь раз! Да, жаль, что «Чикаго» закончился. Как раз сегодня с фасада концертного зала снимали гигантский билборд, на котором я стою в полный рост.
Тебе не хотелось его взять на память?
Да я бы взяла, только куда я повешу такой огромный?
Просто расстели на крыше своего дома. Летчикам будет приятно. Там же «Чикаго» написано!
Они не подумают, что сбились с курса?
Не важно. Лучше расскажи, где ты будешь играть теперь.
В мюзикле «Граф Орлов». Так что приглашаю всех в мой родной московский Театр оперетты. Это наша российская история про княжну Тараканову и графа Орлова. Я там участвую почти во всех танцевальных номерах.
В «Чикаго» на тебе было отличное трико из сетки. А в «Орлове» на тебе что-то есть?
В «Орлове» у нас у всех очень дорогие и красивые платья, стилизованные под те времена. Не трико и не сетка. Наоборот, очень много материи.
Материя — это плохо. Нам бы чего духовного… Кстати, а на что ты обрушиваешь свою страсть и энергию после спектакля?
Ты о чем?
Я как-то брал интервью у пятнадцати стриптизерш, и они говорили, что так заводятся после своих шестов, что им потом непременно нужно еще где-то с кем-то зажечь.
Мне есть куда сублимировать эту энергию: я приезжаю домой и укладываю детей спать. Поверь, что для этого сил нужно много. Ну да, я их страстно укладываю. А что касается стриптизерш… Я не хочу как-то обидеть эту профессию, но мне кажется, что там выхода энергии просто нет. Их задача — заводить мужчин, там нет конца и начала, там есть процесс. А мы рассказываем историю. И у нас есть начало, продолжение и финал. Конечно, после таких энергичных танцев не сразу получается успокоиться. Кому-то нужно полежать в ванне, кому-то выпить, а я лично просто сижу и разряжаюсь в «Фейсбуке».
Ага, я читаю. Но почему ты так редко делаешь селфи? Совсем не снимаешь себя перед зеркалом, не выкладываешь фотки еды…
Я могу выложить какой-то забавный кадр или когда меня кто-то подловил. Но фоткать себя в купальнике — кому это нужно?
Это всем нужно. Слышала фразу «Красота спасет мир»? Вокруг столько зла, агрессии и ненависти, что любая женщина, которая от природы красива, должна эту красоту всем показывать. Я ее на сцене показываю! Мало?
Конечно. Ты же там в платье! Съездила бы на море, отдохнула и оттуда напостила новых видов…
Да, я как раз собираюсь.
А почему тебя не снимают в кино? Сама не рвешься или агенты плохо работают?
У меня вообще нет агента, так что, наверное, проблема в этом. Найдите мне агента хорошего. Думаю, с ним мы добьемся еще больших успехов.
