Великая французская спекуляция

Жизнь барона Жана де Батца достойна приключенческого романа, подобного тем, в который удосужился попасть его легендарный предок д’Артаньян. Де Батц действительно был выходцем из того же гасконского дворянского рода, что и прославленный мушкетер. Он не столь великолепно владел шпагой, зато неплохо — палашом. И, главное, изумительно умел манипулировать финансами. Юный Жан, подобно д’Артаньяну, отправился покорять Париж и поступил в полк драгун королевы. Помните, как в романах Дюма мушкетеры постоянно искали, где бы раздобыть денег? Тем же самым занимались и драгуны. Де Батц пополнял свой кошелек финансовыми спекуляциями и увлекся этим настолько, что через несколько лет после приезда в столицу оставил армейскую службу и стал своего рода биржевым маклером для высшего света.

Аристократам казалось как-то негоже спекулировать на акциях, поэтому они отдавали свои деньги Жану, а тот запускал их в оборот.

 

Доверенное лицо короля

Игра на бирже принесла молодому гасконцу не только неплохое состояние, но и знакомство с сильными мира сего. Сам король Людовик XVI прибегал к его услугам. Королям ведь тоже требуются деньги на личные расходы, и Людовику их добывал именно де Батц. Причем делал это тайно. Король доверял ему Деньги из казны, но гасконец неизменно возвращал их с лихвой. За это де Батцу был пожалован чин полковника. Но что еще важнее, Людовик XVI передал барону в управление государственный пакет акций французской Ост-Индской компании.

Она была создана в 1664 году при Людовике XIV, по образу уже существовавших до этого английской и голландской Ост-Индских компаний.

Тогда же монарх распорядился вложить в эту компанию 3 миллиона ливров из государственной казны и выделить еще 300 тысяч на оснащение первой экспедиции. По благосостоянию и товарообороту французская Ост-Индская компания значительно уступала английской. Но при этом она была самой крупной и самой преуспевающей французской компанией. В ее собственности находились флотилии кораблей и несколько десятков торговых факторий в Африке и Азии.

В правление Людовика XVI во Франции наметился финансовый кризис. Стоимость акций французской Ост-Индской компании стала снижаться. Именно для выправления положения король и передал де Батцу в управление госпакет акций, составлявший 60%. Но ничего сделать гасконец не успел -началась Великая французская революция.

Де Батц явно испытывал теплые чувства к монаршей чете. Когда почти все отвернулись от короля и королевы, барон пытался спасти их. В частности, он на свои деньги нанял около 500 роялистов, которые должны были отбить короля 21 января 1793 года, когда его повезут на казнь. Заговорщиков постигла неудача, и большинство из них были арестованы еще накануне казни. Потом Жан пытался спасти королеву Марию-Антуанетту, но тоже безуспешно. Похоже, что тогда он запланировал отмстить революционерам, отправившим короля и королеву на эшафот. И сделать это решил при помощи подвластных ему финансовых инструментов.

 

Игра на повышение

Вызывает удивление, что в то время как на «национальной бритве» (гильотине) лишали головы даже за мелкие проступки, организатора заговоров де Батца репрессии обходили стороной. «Ларчик» открывался просто: де Батц покупал революционных чиновников оптом и в розницу. Лидер французской революции Максимилиан Робеспьер действительно соответствовал своему прозвищу Неподкупный, зато многие другие члены Конвента были очень даже «подкупными».

Для осуществления своей аферы де Батцу необходимо было сделать революционеров акционерами Ост-Индской компании. По некоторым сведениям, это произошло на тайной встрече, где кроме барона присутствовали несколько влиятельных в революционных кругах персон: Франсуа Шабо, Клод Базир, Марк Антуан Жюльен и Жозеф Делоне. За изысканным обедом и хорошим вином, которым угощал всю компанию де Батц, он изложил им схему финансовой спекуляции, которая позволит всем им крупно обогатиться.

Согласно его плану, сначала следовало еще понизить стоимость акций Ост-Индской компании, скупить их, а потом вызвать повышение курса. Идея присутствующим понравилась. Они решили, что 4 миллиона на покупку акций можно будет одолжить у аббата д’Эспаньяка, поставщика армии. А роли распределили так: Делоне выступит в Конвенте, чтобы вызвать понижение акций, Жюльен нажмет на банкиров, чтобы они поддержали компанию, а потом Шабо обеспечит прохождение в Конвенте законопроекта, который заставит акции подскочить в цене.

Главная роль в этой афере отводилась Шабо, у которого де Батц уже нащупал слабые места. Некогда Франсуа Шабо был монахом ордена капуцинов, и называли его «отец Огюстен». Сана его лишили за пьянство и распутство. Но он нашел себя на ниве  революции. Прежде отец  Огюстен читал проповеди, а теперь Франсуа Шабо толкал речи в Конвенте и зарекомендовал себя чуть ли не главным обличителем. Именно его пламенная речь во многом способствовала казни королевы Марии-Антуанетты. Шабо был неравнодушен к деньгам, а потому женился на 15-летней Леопольдине, которую под него «подложили» ее братья Юниус и Эмманюель Фреи, банкиры из Австрии. От этого брака они получили защиту Шабо, а он — приданое в 200 тысяч ливров. Барон де Батц привлек к своей афере и братьев Фрей. Через них он передал Шабо взятку в 100 тысяч ливров.

До сих пор неясно, предназначалась ли эта взятка полностью Шабо или он должен был поделиться ей со своим другом Фабром дЭглантином, чтобы тот подделал документы, касающиеся Ост-Индской компании. Дело в том, что в намеченной членами Конвента финансовой афере возникли некоторые трудности. Понизить стоимость акций удалось без проблем. Теперь надо было их повысить. Но в Конвенте решение по этой компании принимала целая комиссия, которая подготовила декрет об ее упразднении. В этом случае почти все досталось бы государству, а акционерам — крохи. Шабо принес Фабру вариант декрета, отредактированный таким образом, что Ост-Индская компания могла уклониться от выплаты государству причитавшихся с нее денежных взносов, и по-дружески попросил его подписать. Что тот и сделал, не читая. Поскольку дело было сделано, всю сумму взятки Шабо оставил себе. Казалось, что теперь остается дожидаться роста курса акций, а потом набивать золотом карманы. Но не тут-то было. Де  Батцу мало было одной финансовой выгоды, ему  хотелось мести.

 

Гибель детей  революции

Де Батцу оказалось достаточно слегка пошантажировать Шабо, чтобы тот с перепугу сдал всех. Шабо отправился к Робеспьеру, положил перед ним 100 тысяч ливров и заявил, что это взятка, которой его собирались подкупить, но он устоял. Однако другие участники аферы тоже не стали молчать и заложили его с потрохами. В результате Шабо, Базир, Делоне, д’Эспаньяк, братья Фрей и еще несколько человек вскоре были арестованы по обвинению в заговоре с целью «обесславить и унизить народное представительство и разрушить путем продажности республиканское правительство».

Все они были казнены 16 жерминаля II года Республики (5 апреля 1794-го). Любопытно, что названия месяцев и дней для революционного календаря придумал не кто иной, как писатель Фабр д’Эглантин, возможно, единственно невинный в этой компании аферистов. На пути к эшафоту он раздавал листки со своими стихами, жалуясь, что никто их никогда уже не прочтет. Шабо попытался избежать казни, отравившись в тюрьме сулемой, но его откачали и доставили на гильотину.

За компанию с аферистами в тот же день казнили — и тоже по обвинению в измене — одного из вождей революции Жоржа Дантона, который организовал восстание в 1792 году против монархии. Так революция пожирала своих детей.

Жан де Батц добился своего. За участие в его афере было казнено 55 человек. А главное — было подорвано доверие к вождям революции. Сам же барон благополучно избежал революционных репрессий, потом продал новому французскому роялистскому правительству свой пакет акций за 4 миллиона франков и уехал жить за границу.

Post Author: admin