В конце 2013 года не стало Нельсона Манделы — первого демократически избранного президента ЮАР, ярого борца за свободу, человека, изменившего ход истории.
Смерть Манделы стала одним из главных мировых событий минувшего года, которое объединило жителей Африканского континента, обязанных Манделе падением режима апартеида, и их бывших колонизаторов, со временем ставших самыми пламенными поклонниками его свободолюбивых идей. На прощании с президентом на стадионе «Соккер Сити» присутствовали сразу четыре американских президента, два французских президента, британский премьер-министр и многие другие первые лица государств. Гражданская панихида превратилась в невероятное по размаху действо, которое транслировалось мировыми телеканалами. Но такова была вся жизнь Манделы после его освобождения из заключения, в котором он пребывал долгих двадцать семь лет. Панихида прошла под звуки оркестров и торжественных речей во имя искоренения расовой дискриминации и прав человека — того, во что Мандела всегда верил, за что боролся и сознательно обрек себя на огромные испытания.
Под занавес жизни бывший президент Южно-Африканской Республики превратился в доброго улыбчивого старика- «живого символа свободы». Манделе, столько лет томившемуся в застенках, уже ничто не было так дорого, как крыша дома в родной деревне Куну. «Человек — не человек, пока у него нет собственного дома, — говорил он. — Когда жизненный цикл завершен, все возвращаются туда, где они родились».
О том, что он отходит от общественной жизни и больше не дает прессе интервью, Нельсон Мандела заявил в июне 2004 года.
С журналистами встретился человек, который, казалось, уже все для себя давно понял, ответил на все поставленные перед собой вопросы и просто наслаждался каждым новым днем. Ходил с тростью — сказывались проблемы со здоровьем; любил яркие африканские закаты; слушал музыку Генделя и Чайковского; вел неторопливые разговоры с третьей по счету женой Грасой Машел — вдовой бывшего президента Мозамбика Само-ры Машела, на которой Мандела женился в 1998 году.
Бескомпромиссный воин, «черный Че Гевара», до своего ареста возглавлявший боевое крыло антиправительственной партии Африканский национальный конгресс, Мандела сумел подружиться с президентами некогда столь ненавистных ему Соединенных Штатов Америки, в свое время активно поддерживавших политику апартеида, которая лишила коренное население Африки всех прав и поделила континент на резервации — бантустаны. То, что в XXI веке США возглавил темнокожий президент, в коем жива (а иначе, по мысли Манделы, просто не может быть) генетическая память, стало для него, безусловно, событием. «Обама — ныне единственный темнокожий политик, который проповедует гуманизм, — выразил свою точку зрения Мандела. — Он необыкновенный человек. Мне нравятся его политические шаги. Для своего штаба он выбрал людей с замечательными качествами, независимо от их религиозной, национальной принадлежности или цвета кожи». Билл Клинтон также удостоился нескольких добрых слов от экс-президента ЮАР. А вот Джорджу Бушу-младшему Мандела не мог простить войну в Ираке. «Это несправедливо, что Обама должен исправлять его ошибки»! Мандела. Благодаря книгам, газетам, каналам CNN, ВВС, «Аль-Джазира» и русским телеканалам он оставался в курсе всех мировых событий, при этом оценивал их как сторонний наблюдатель.
На острове Роббен, где Мандела провел в заключении большую часть тюремного срока, он не мог даже мечтать ни о чем подобном. Он имел право написать только одно письмо раз в шесть месяцев. «Каждый час был, как год. Однажды я поймал себя на мысли, что хочу поговорить с тараканом», — рассказал Мандела. Лишь спустя некоторое время ему разрешили читать книги и писать письма.
Его освобождение из тюрьмы 23 года назад транслировалось по всему миру. Тысячи людей вышли на улицы Кейптауна, чтобы воочию увидеть Манделу, многие танцевали от радости. Говоря о своей первой пресс-конференции после освобождения, он отметил: «Я молчал. Я просто поднял сжатый кулак. Я ждал этого момента десятилетия. И вскоре я услышал громкий возглас одобрения. В тот момент мне казалось, что жизнь началась с самого начала».
«Несмотря на то что белые люди держали меня в тюрьме и пытали, я не испытываю ненависти к белым, — продолжал Мандела. — Я ненавижу лишь систему апартеида, которая спровоцировала насилие в отношении темнокожих. Я презираю расизм, вне зависимости оттого, белый он или черный. При этом гнев, ярость, ненависть — это чувства, которые быстро гаснут и забываются. Конечно, если вы творите добрые дела и по-доброму ко всему относитесь. Невозможно оставаться злым, если вы заняты чем-то конструктивным».
Через год после освобождения Мандела стал лидером Африканского национального конгресса и в 1993 году вместе с Фредериком де Клерком, в то время президентом ЮАР, был удостоен Нобелевской премии мира. В следующем году Южная Африка впервые провела свои многорасовые выборы, в результате которых Мандела был избран первым темнокожим президентом ЮАР.
«Меня много раз просили остаться более чем на один президентский срок, — рассказывал Мандела. — Но еще в начале своего президентства я заявил, что буду управлять страной только один срок.
Так же я рекомендовал поступить и своим преемникам. Когда политик что-то обещает, он должен это выполнять. В противном случае он теряет к себе всякое доверие».
Скромный и благородный
За свою жизнь он получил бесчисленное количество наград и званий, но в его доме нет ни грамот, ни медалей, ни кубков. Скромность — важное качество политика.
Одно из главных дел последних лет Манделы — борьба со СПИДом в ЮАР. Кроме того, он принимал активное участие в деятельности миротворческой организации «Старейшины», которая была создана на 89-летие Манделы и состоит из лауреатов Нобелевской премии Десмонда Туту, Джимми Картера и Мэри Робинсон. «Эта группа может говорить и действовать свободно, смело и открыто, — говорил Нельсон. — Мы поддерживаем мужество там, где есть страх, приходим к согласию там, где есть конфликты, и вдохновляем того, у кого нет надежды».
Прожив практически век, Мандела мог бы почивать на лаврах прошлых достижений. Но вместо этого он до последнего вздоха смотрел в будущее, не забывая при этом о прошлом. «Цель истории не в том, чтобы смеяться над действиями людей, оплакивать или осуждать их, а в том, чтобы понять их, — говорил политик. — Главное — заботиться о других, делать их счастливыми, как бы далеко они ни были».
«Я близок к концу, — закончил разговор Мандела. — Я хочу заснуть и спать вечно с улыбкой на лице, зная, что дело Манделы по объединению наций процветает. Мне не нужно памятников и мемориалов. Я хотел бы простое надгробие, на котором будет написано одно слово «Мандела».
